ЮРЬЕВА (ЛИВИКОВА) Изабелла Даниловна (1899-2000)

Советская эстрадная певица (контральто). Народная артистка России (1992). «Королева патефона», «мадам Вечный Аншлаг», «белая цыганка».

Родилась 26 августа (7 сентября) 1899 года в Ростове-на-Дону, будучи одной из пятерых детей в ремесленной еврейской семье. Её родители работали в театре. Отец, Даниил Григорьевич Ливиков, был мастером по театральным шляпам; мать, Софья Исааковна, - постижёром, то есть специалистом по изготовлению накладных бород, усов и париков.

Большую часть жизни певица уверяла, что родилась в 1902 году. И только ближе к своему столетию призналась, что давным-давно убавила себе три года, и на самом деле отсчет земного времени ей надо вести с 1899-го. Секрет оказался на удивление прост: в 1932 году в СССР была введена паспортная система. Многие женщины немедленно воспользовались случаем, чтобы омолодиться, хотя бы по документам.

Несмотря на причастность к миру театра, родители мечтали о карьере врача для своей младшей дочери, в глубине души презирая всякое актерство и фиглярничание. При этом в доме все пели - и четыре девочки, и отец. Потом биографы Юрьевой скажут, что особенный низкий тембр ее голоса с неподражаемыми гортанными интонациями чуть ли не перешел ей по наследству от строгого родителя. А красоту и мягкость линий она взяла от матери.

По вечерам Беллочка тайком бегала со своей подружкой к кафешантану «Палермо».

«Задняя сторона кабаре выходила на нашу улицу», - вспоминала много лет спустя Изабелла Юрьева. – «Мы просверлили дырочку в заборе и слушали Екатерину Юровскую [прославленную исполнительницу старинных романсов]. Ее пение очень меня захватило».

Тогда девочка еще не знала, что спустя несколько лет будет выступать в одних концертах с Юровской. Но матери с отцом категорически заявила, что непременно станет певицей, другой дороги у нее нет.

Между тем жизнь продолжала подбрасывать знаки и предсказания. Однажды Изабеллу остановила на улице цыганка и напророчила:

- Сама цыганкой станешь. Монисто золотое, бриллиантовые кольца наденешь, королевой назовут, на трон посадят. Жених по жизни на руках понесет.

Певица дебютировала в 16 лет, когда скрипач симфонического оркестра Цимбалист организовал ее первое публичное выступление в ростовском городском саду. Изабелла спела три народных песни — «По старой Калужской дороге», «Помню, я молодушкой была», «Над полями, да над чистыми». Воодушевленная первыми аплодисментами, Изабелла в сопровождении матери поехала в Петербург, на прослушивание к профессору консерватории. Старшая сестра Анна к тому времени уже училась там по классу фортепиано. Профессор голос одобрил, сказав, что он поставлен от природы. Следующим «оценщиком» стал Алексей Таскин - концертмейстер Федора Шаляпина и «чайки русского романса» Анастасии Вяльцевой. Послушав юную провинциалку, Таскин пришел в восторг. Он заявил, что она создана для эстрады и ей ни в коем случае не надо ничему учиться: это убьет ее индивидуальность. Требуется только отрепетировать несколько песен и без промедления начать концертную деятельность. При этом на недоуменный вопрос старшей сестры, сможет ли младшая зарабатывать этим на хлеб, Таскин чуть ли не закричал: «С маслом!» И оказался прав.

Изабелла совету мэтра последовала со всей буквальностью. До конца жизни она так и не выучила нотной грамоты. Ее выручали абсолютный слух и совершенная музыкальная память. В 1922 году она вышла на свою первую профессиональную сцену. Это было в московском кинотеатре «Колизей», где исполнила несколько песен, в том числе «Нищую» А. Алябьева - П. Беранже. Аккомпанировал начинающей певице известный пианист Артур Полонский, автор ее будущего шлягера «Цветущий май». Именно тогда Белла Ливикова навсегда превратилась в Изабеллу Юрьеву. Следующей взятой высотой был концерт в саду «Эрмитаж» - на одной из самых престижных сценических площадок Москвы. Столичная публика Юрьеву приняла сразу. Сочетание необычного сильного голоса, трогательной искренности и отличного природного вкуса поражало слушателя мгновенно и наповал.

Тогда же состоялась её первая гастрольная поездка в родной Ростов. Наряду с русскими романсами («Жалобно стонет ветер осенний», «Когда по целым дням…», «Только раз бывает в жизни встреча» и др.) певица включает в программу своих концертов старинные цыганские песни («Роща», «Валенки»). Причем ей нередко аккомпанирует Алексей Таскин. Тандем «Юрьева - Таскин» оказался долгим и плодотворным.

В 1924 году в «Эрмитаж» приехал из Ленинграда известный питерский импресарио Рафаэль. Он отобрал нескольких подающих надежды молодых артистов и заключил с ними серьезные по тем временам контракты - по 15 рублей за выступление. Кроме Изабеллы Юрьевой, в группу счастливцев вошли Алексеев, Хенкин, Смирнов-Сокольский, Редель и Хрусталев.

Местом первого выступления певицы в городе на Неве был выбран театр Юдовского на Невском проспекте. Cпустя полвека, Изабелла Юрьева вспоминала: «Я вышла на сцену в черном бархатном платье с длинной ниткой жемчуга. Пела строго, очень деликатно. Одну песню исполнила, вторую, третью… Слышу - захлопали. И давай наперебой приглашать: «Я беру ее», «Нет, я беру ее…» Вдруг поднимается молодой интересный мужчина и, что называется, ставит точку: «Позвольте, я возьму ее к себе». Это был Иосиф Аркадьевич Аркадьев — директор театрального треста, мой будущий муж». В 1925 году Изабелла и Иосиф поженились и на целый год отправились в свадебное путешествие в Париж. Ради Юрьевой Иосиф Эпштейн (Аркадьевым он стал в новой жизни) отказался от карьеры преуспевающего юриста и стал просто постоянным администратором певицы, а также автором слов к исполняемым ею шлягерам: «Ласково взгляни», «Весенняя песенка», «Первый бал», «Твои письма», «Если помнишь, если любишь», «Если можешь - прости», «О любви и дружбе» (ответ на песню «Дружба», исполняемую Вадимом Козиным) и других.. Они прожили вместе 46 лет - он принадлежал к тому типу мужчин, которые влюбляются раз и навсегда.

В Ленинграде Изабелла Юрьева пела в кинотеатрах перед сеансами. Был в довоенном СССР такой самостоятельный эстрадный жанр. Артисты выступали не в фойе, а на сцене, в кинозале. В дивертисментах участвовали Утесов, Борисов, Козин, Хенкин, позднее Шульженко. Великолепные вокальные данные Изабеллы Юрьевой счастливо сочетались с недюжинным драматическим дарованием. Полная свобода и раскованность на эстраде были подкреплены тонким артистизмом. Ее особая доверительная интонация действовала на людей неотразимо.

Она легко находила общий язык с любой аудиторией. За своеобразное исполнение цыганских песен Юрьеву стали называть «белой цыганкой». Тогда же она получила пожизненное прозвище «мадам Вечный Аншлаг».

Но тут подошел «Великий перелом» 1929 года, сопровождаемый закручиванием «идеологических» гаек. В это время РАПМ (Российская ассоциация пролетарских музыкантов) развязал ожесточенные боевые действия против «мещанства и пошлости» на эстраде. Это клеймо ставилось на всём, что не вписывалось в «будни великих строек» и шло вразрез с бодрой эстетикой маршей и речевок. Жертвами войны с «цыганщиной» стали самые яркие, самые талантливые и популярные исполнители, своим «чуждым искусством» отвлекающие массы от строительства социализма.

Юрьева вступила в переписку с Главреперткомом, пытаясь отстоять свой репертуар, однако резолюция политредактора Пиккеля развеивает ее последние иллюзии: «Исключительный по пошлости мещанский репертуар. Разрешить сроком на один год одной певице, пока не будут подготовлены произведения, созвучные времени».

Доходит до того, что ей пытаются вменить попытку антисоветской пропаганды: слова романса «Не надо встреч», по логике блюстителей идеологической чистоты, намекают на разъединение масс. Следовало петь «Надо встреч». Юрьева решила, что лучше не петь вообще. Певицу надломила и смерть полуторогодовалого сына. Дав на прощание грандиозный концерт в Большом театре, Изабелла Юрьева сделала перерыв в своей творческой биографии на долгих восемь лет.

Несмотря на то, что Юрьева не давала концертов, популярность ее была невероятной.

За год до смерти в радиоинтервью  Изабелла Юрьева вспоминала:
- Мой муж ходил по дачам и просил: “Ради Бога, или сделайте тише, или снимите!” Ставили пластинки — “Саша”, “Белая ночь”. Я боялась, что больше не смогу это петь. Настолько мне надоело слышать эти песни. Из каждого окна.

Жить без эстрады Юрьева не смогла, и возвращение на круги своя состоялось. В 1937 году состоялся и фонографический дебют певицы. Но теперь её, сложившегося мастера принялись поучать всевозможные чиновники от искусства:

- Уберите эти грудные нотки! Долой цыганщину! Снимите надрыв! – требовали редакторы во время записи ее первой пластинки. В результате ее низкий голос завышался на тон-полтора, уникальный тембр нивелировался, и она пела «как все».

- Хватит романсов! И не тычьте в нас своего Пушкина - он нам не указ. Разучите советскую патриотику, созвучную духу времени!

Однако перед выступлением в Кремле  артисты получили иные указания: «Только не агитируйте нас за советскую власть! Можете петь свою «цыганщину».Поговаривали, что на одном частном приеме И.В. Джугашвили несколько раз заводил патефон с пластинкой Юрьевой, приговаривая: «Харошая пэсня, харошая пэвица, харашо поет».

Уже на второй день после начала Великой Отечественной войны Изабелла Даниловна выступала с концертом на вокзалах и мобилизационных пунктах. А позже в составе фронтовой бригады выезжала на Карельский фронт, в Сталинград и по Дороге жизни - в осажденный Ленинград, где дала 106 концертов - без микрофона, на открытом воздухе или в неотапливаемых помещениях. Эта, казалось бы, избалованная женщина оказалась храбрым человеком. Она не боялась обстрелов. Не опасаясь потерять голос, пела в сильные морозы. Для фронтовых концертов Юрьева специально разучила несколько новых патриотических песен. Но они оказались невостребованными. Стоило солдатам увидеть белокурую певицу и услышать ее ставший для многих родным голос, они начинали выкрикивать названия любимых песен: «Саша»!», «Если можешь, прости»!», «Белые ночи»!» Это была ее личная победа, заслуженная талантом и верностью жанру.

Сразу после войны, летом 1946 года появляются сразу три постановления ЦК ВКП(б): «О журналах «Звезда» и «Ленинград», «О репертуаре драматических театров», «О кинофильме «Большая жизнь». В последнем критиковались песни композитора Никиты Богословского и поэта-песенника Алексея Фатьянова, признанные порочными и идейно-вредными. Это был сигнал к очередной кампании по борьбе с «легким жанром». В конце

40-х годов «цыганщина» вновь была признана «вредительством».

«Королева романса» сопротивлялась, сколько могла, но в 1959 году вынуждена была распустить свой ансамбль. Она еще выступала в сборных концертах, но имя певицы все реже появлялось на афишах. В 1965-м она дала свой последний концерт в Ленинградском театре эстрады. Очевидцы утверждали, что голос звучал превосходно. На сцене стояла молодая стройная женщина, безраздельно владеющая залом. Ей хотелось, чтобы ее запомнили именно такой.

В 1971 году Изабелла Даниловна овдовела. Она не только лишилась любящего и заботливого мужчины - ее мир рухнул. Казалось бы, всеми забытая, она все дни проводила в четырех стенах, рассматривая старые фотографии и слушая раритетные записи. И вдруг в 70-х интерес к романсу оживился. Оказалось, что петь эти простые мелодии с незамысловатыми текстами дано очень немногим. А так, как она - страстно и сдержанно, откровенно и целомудренно, - вообще никому. К Юрьевой бросились журналисты и режиссеры с операторами. Она испытала удивление и запоздалое торжество. О ней стали писать, ее приглашали на радио. В 1980 году телевизионщик Владислав Виноградов снял о ней фильм «Я возвращаю Ваш портрет», а Анисим Гиммерверт в 1993-м - посвященные ей и Вадиму Козину фильм «Два портрета на звуковой дорожке».

В 1995 году главный хранитель Ростовского музея краеведения Зинаида Римская организовала Фонд Изабеллы Юрьевой. Певица навсегда сохранила «лучезарные воспоминания» о родном городе и с радостью отдала «Зиночке» свои концертные туфельки, гребень, счастливый браслет и сценический веер.

Только в 1992 году Изабелла Юрьева, наконец, была удостоена звания народной артистки России, затем, к своему столетнему юбилею, награждена орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени (1999). Она еще спела на сцене и в свои 95 и  98. Чувствуя дыхание зала, согбенная старушка преображалась и молодела на глазах. Ее голос по-прежнему звучал. Публика слушала стоя. В 100 лет она уже спеть не смогла.

В одной из последних телепередач, делая признания о профессии, она вспомнила, каково это было «в ее время»:

- Стоишь на сцене одна, как в лесу, и держишь зал. Без микрофона, оркестра, декораций и спецэффектов. Тут и видно, кто чего стоит.

Изабелла Даниловна Юрьева с 1931 года и до конца жизни проживала в Трёхпрудном переулке в Москве (кстати, в том же доме, где раньше жила Марина Цветаева) и скончалась 20 января 2000 года. Месяц спустя ей была посмертно присуждена Премия Президента Российской Федерации в области литературы и искусства 1999 года

Похоронена великая певица на новом Донском кладбище, рядом с мужем  Иосифом Аркадьевичем Эпщтейном Аркадьевым (ум. 5.12.1971) и сестрами Екатериной Даниловной (ум. 19.02.1971) и Анной Даниловной (ум. 6.11.1981).  Могила - рядом с закрытым колумбарием  (№ 7-8), расположенным справа (если стоять спиной к воротам) от бывшего главного здания Донского крематория. На постаменте надпись "Королева русского романса".

Судьба Юрьевой с некоторыми изменениями легла в основу романа Михаила Шишкина «Венерин волос».

Составлено по биографии певицы, написанной Ириной Родиной: